провоз груза стоил денег, различные въездные пошлины — тоже, и кроме того, надо было позаботиться о запасе на случай, если свои товары он продаст за морем дешевле, чем рассчитывал. Помимо прочего, отсутствовать купец рассчитывал максимум год. Денег у Прасковьи оставалось немного.

Распустив набранных за предыдущие удачные годы слуг, женщина оставила только преданную Марфушу, согласившуюся работать за стол и кров, распродала остатки товаров, закрыла лавки, на вырученные средства закупила ниток и пряжи и усадила девчонок за работу. Последний год семья существовала исключительно за счет продажи рукоделия. Настасья, старшая дочь вдовы, хорошо вязала, Агафья специализировалась по кружеву. Сама Прасковья пряла пряжу, закупала материалы и продавала готовый товар. Васька, в основном, управлялась по хозяйству. Любая домашняя работа спорилась в руках Василисы — посуда была отмыта до блеска, белоснежное белье хрустело крахмальными краями, каша получалась рассыпчатая, а тесто — пышным. Эти заботы не отнимали у девушки много сил и порой даже казалось, что порядок и чистота воцаряются как бы сами собой. Однако с рукоделием у девушки не ладилось. За что бы она не взялась, дело не шло. Пряжа, начатая накануне, к утру покрывалась колтунами, вязанье получалось неровное и косое, кружево запутывалось так, что распустить нитку не представлялось возможным. Единственным стоящим упоминания результатом ее усилий была та самая кукла, сшитая под руководством матери и бережно хранимая. Помаявшись какое-то время с неумелой падчерицей, Прасковья махнула рукой на безнадежную затею и поручила девушке работать по хозяйству. Василиса с готовностью согласилась — все в семье понимали, что времена настали непростые. Освобожденные от домашних дел сестры корпели над рукоделием, не разгибая спин, а Васька и Марфуша хлопотали на кухне и во дворе.

Войдя в дом, Прасковья поставила на стол туесок и заглянула в горницу. Дочери усердно работали. Вдова в который раз с тоской подумала, что теперь уж ни о каком удачном замужестве девушек нет и речи. Дело было не только в отсутствии приданого. Старшая, Настасья, еще могла рассчитывать выйти замуж за человека достойного, став после свадьбы хозяйкой в купцовом доме. Но что делать после этого остальным? Для матери допустимо было остаться при семье дочери, а вот Агафье с Василисой пришлось бы стать приживалками. Ходили бы они тогда по родному дому, не смея головы поднять и лишний раз на глаза показаться, куском бы себя попрекали… Нет уж, живут они четверо — сами себе хозяйки, и ладно.

* * *

Василиса прибиралась на кухне после ужина. Управившись с посудой, протерла стол, убрала остатки каши в печь и смела сор с пола. Оглядевшись — не видит ли кто, девушка воровато шмыгнула за печь и достала из потайного закутка заветную куклу.

С того самого случая, как игрушка напугала их с Агафьей, Василиса старалась куклу никому не показывать. Все-таки — единственная память о матушке, а если кто из сестер, опаски ради, в печь ее кинет? Да и негоже почем зря людей пугать. Прошло уже много лет, и Василиса убедилась, что в тот раз им с сестрой не померещилось и кукла действительно непростая.

Как-то раз, вскоре после смерти матери, она играла с куклой во дворе. Время было полуденное, мачеха с сестрами отдыхали от зноя в доме. Ворота, по дневному времени, были приоткрыты. Внезапно с улицы, со стороны рынка, послышался нарастающий шум и топот. Девочка любопытно подняла голову. Ворота распахнулись и во двор взбежал всклокоченный человек. Шум погони приближался. Дико оглядевшись, человек бросился к девчонке и схватил ее за шею.

Василиса даже не успела испугаться. Глаза куклы полыхнули алым, и человек, воя и тряся руками, закрутился на месте. На крик выскочила из дома Прасковья и заголосила, созывая народ. В ворота ввалились стражники, скрутили супостата и увели в острог. Позже выяснилось, что этот мужчина, торгуясь за штуку ткани, внезапно разъярился и ударил торговца ножом. Видно, предположила рассказывающая это за ужином Прасковья, он надеялся, что сумеет схватить Василису и ради жизни девчонки ему дадут уйти. Хорошо, что сделать этого он не успел и подмога подоспела вовремя.

Василиса благоразумно помалкивала. Куклу она надежно спрятала за печь.

В другой раз девочкам предстояло отправиться в лес набрать ягод. Следуя за сестрами по исхоженным полянкам, Василиса увлеклась и не сразу сообразила, что больше не слышит их голосов. Ее окружал лес, темный и незнакомый. Хотя отойти далеко девочка не успела, сориентироваться, в какой стороне опушка, никак не получалось. Аукнув несколько раз, Васька не услышала ответа и приуныла. Искать-то ее придут, да только когда? День клонился к вечеру, под деревьями смеркалось, и очень хотелось есть. А еще — попадет от батюшки, который строго-настрого запретил отставать от сестер.

Достав из кармана передника куклу, девочка внимательно на нее посмотрела и пошла по полянке. Вдруг глаза ее любимицы ярко заблестели. Убедившись, что это не случайный отблеск света, Василиса осторожно пошла через лес, ориентируясь по кукле, как опытный мореход по компасу. Вскоре она услышала знакомые голоса и как ни в чем не бывало присоединилась к сестрам, предварительно упрятав игрушку обратно.

Поняв, что кукла — не только памятка о маменьке, но и мощный оберег, защищающий от бед, девушка завела привычку тайком брать ее с собой повсюду. С той поры она не раз вызволяла Василису из неприятностей. Последний случай произошел совсем недавно. На прошлой неделе, возвращаясь из лавки, девушка свернула в переулок и оказалась перед огромным разъяренным псом. Зарычав, зверь кинулся на нее, но тут же стушевался, поджал хвост и смущенно отошел в сторону, давая Ваське дорогу.

Сейчас девушка убедилась, что мачеха ушла спать, а сестры заняты в светлице рукоделием, посадила куклу у печи и поставила перед ней блюдце с молоком. Это обыкновение было давней традицией и сложилось несколько лет назад. После того случая с разбойником, решив отблагодарить свою защитницу, девочка тайком унесла в свою комнату остатки ужина и по-детски наивно поставила их перед игрушкой. Проснувшись поутру, она с радостью увидела, что еда исчезла. Еще раз уверившись в том, что кукла у нее не простая, а волшебная, Васька старалась каждый вечер порадовать ее вкусным кусочком. Просыпаясь раньше всех, она успевала спрятать оберег до того, как его увидят домочадцы.

* * *

На следующий день Прасковья объявила, что собирается в столицу. От знакомых рукодельниц она узнала, что тамошний умелец придумал диво дивное — веретено, которое приводится в движение ногой, благодаря чему руки пряхи остаются свободными и работать удобнее и быстрее. Представить